БЛОНДИНКА -ЭТО НЕСЕРЬЕЗНО

  Долгое время кинорежиссеры не давали актрисе настоящих ролей, считая, что в серьезном кино нет места красивой блондинке. Но ей удалось разрушить этот стереотип.

   На вопросы журналистов, совпадает ли зрительская оценка ее ролей и ее собственная, Мирошниченко отвечает, что мнения совпадают, если роль удачная. Таковой она считает Елену Андреевну из «Дяди Вани». А из неудачных - роль в фильме «Жалоба». Вначале ей была предложена другая роль - преуспевающей красавицы, однако, накануне актриса . попала в автокатастрофу, полгода пролежала в больнице, где познакомилась со всеми ужасами медицины 1985 года, и решила, что будет играть вторую роль - журналистки, которая решает покончить с собой.

   Вот как рассказывает об этом Ирина Петровна: «По ходу действия моя героиня лежит в палате Боткинской больницы и умирает. Я, уже наученная горьким опытом, вхожу в палату: кроватка деревянная, подушечки белые, стены покрашены в чудесный розоватый цвет- рай земной! Я возмутилась: белые простыни -вон! Принесите застиранные с клеймом, чтобы было похоже на действительность. Режиссер Золоев был (в шоке. Все лицо я замазала белым, сделала одутловатым, смыла глаза, нацепила рваную, не по размеру, ночную рубашку и вязаную кофту. Слезы в глазах, лежу, «умираю». В общем, натурализм. А после фильма приходят письма: «Что случилось с Мирошниченко, на нее смотреть больно», «Почему она себя так изуродовала, почему постарела, нам это совершенно не нравится». Тогда я поняла, что моя правда жизни никому не нужна, что надо соответствовать тому, что от тебя хотят люди, к чему они привыкли. Иначе зритель тебя не любит».

   В том фильме по сценарию ей пришлось умирать. Но однажды людская молва похоронила Ирину заживо. На самом деле актри-су перепутали с другой Мирошни­ченко, Раисой, с которой она даже не была знакома. Когда сообщили по радио о смерти однофамилицы, Ирина Мирошниченко была в «про­бке», в машине на Тверской. Пер­вое желание актрисы было открыть дверь и крикнуть на всю улицу: «Я здесь, я жива!» Сначала она заеха­ла к маме - хорошо, что та не успела включить радио. А когда приехала к себе домой, там уже было несколь­ко знакомых с соболезнованиями, телефон разрывался. На нее все это произвело невероятное впечатле­ние. Оказалось, что во МХАТе уже распорядились готовить некролог, покупать цветы и заказывать место на кладбище. «Потом весь следую­щий день, - вспоминает Ирина Пет­ровна, - я лежала и думала: «Вот ин­тересно - меня бы сейчас не было. А в мире ничего не изменилось». И от этой мысли было так страшно».

   Своими ролями она производит впечатление красивой сильной жен­щины, но, оказывается, в жизни не лидер, не любит никого держать под каблуком. Говорит, что мягкая и до­вольно покладистая, хотя бывает и вспыльчивой, и нервной, все-таки по знаку Зодиака она - Лев. «Красивой себя никогда особенно не ощуща­ла, - признается Ирина Петровна, -всегда хотелось быть первой, всег­да хотелось быть красивой, но это не факт, что я такая и есть. И красота -это труд. Надо за собой ухаживать, надо готовить себя к этому, надо ощу­щать себя такой. Порой это вызыва­ет зависть, до сих пор меня окружа­ют бесконечные слухи, сплетни. Но я к этому привыкла, меня уже ничего не удивляет. И сегодня, играя в моль-еровском «Тартюфе», я говорю такую фразу: «Я с детских лет себе внушаю, так уж устроен этот свет, где злые праведным завидуют жестоко, где добродетели житья нет от порока, за­вистники умрут, а зависть - никогда».